Сезон Маршей - Страница 41

Майкл зарегистрировался в отеле «Европа» и минут десять потратил на проверку номера. Не обнаружив «жучков», он лег на кровать и даже ухитрился уснуть, но был разбужен пронзительным завыванием сирены и голосом, требовавшим немедленно покинуть комнату. Майкл позвонил портье, и какая-то девушка бодро сообщила, что ничего страшного не случилось — обычная проверка сигнализации. Майкл заказал кофе, принял душ и оделся. Спустившись вниз, он спросил, прислали ли заказанную ранее машину, и получил положительный ответ. На площадке перед отелем его ждал ярко-красный «форд-эскорт». Майкл вернулся в холл и поинтересовался, нет ли в бюро чего-нибудь в более умеренных тонах.

— Боюсь, сэр, это все, чем они располагают.

Майкл сел в машину и поехал на север по Грейт-Виктория-стрит, потом свернул в переулок, остановился и вышел. Он поднял крышку капота и стал дергать провода, пока мотор не заглох. Он закрыл капот, забрал ключи и вернулся в отель, где объяснил, что «эскорт» сломался и его пришлось оставить.

Через двадцать минут из бюро проката прислали другой автомобиль, темно-синий «воксхолл».

За годы сотрудничества с ЦРУ Кевин Магуайр, кодовое имя Вестник, прошел через десяток разных процедур безопасности, но на этот раз он попросил вернуться к исходному варианту. Для встречи были заранее определены три места в центральной части города. Агент и его связник прибывали к первому, но если оба или кто-то один замечали за собой слежку или просто чувствовали неладное, встреча переносилась на второе место, куда они должны были прийти через час. Если и третье место не устраивало кого-то по любой причине, контакт переносился на следующий вечер с полной сменой мест.

Майкл подъехал к первому месту: набережной Донегалла, возле моста Королевы Елизаветы. Хорошо ориентируясь в Белфасте, он потратил около двадцати минут на стандартную процедуру проверки, но, исколесив прилегающие улицы и переулки, так и не обнаружил ничего подозрительного. Магуайра однако на месте не оказалось, и Майкл, не останавливаясь, проехал мимо. Просто пропустить встречу Магуйар не мог; видавший виды профессиональный террорист, он был не из тех, кто видит опасность там, где ее нет.

Кевин Магуайр родился и вырос в Баллимерфи в семье портового рабочего и швеи. Подростком он едва ли не каждый вечер уходил из дому, чтобы с другими ребятами бросать камни или бутылки с бензином в британских солдат и местных полицейских. Однажды он показал Майклу свою фотографию того времени: сорванец с коротко подстриженными волосами, в кожаной куртке и с ожерельем из стреляных гильз на шее. В Баллимерфи Кевин считался кем-то вроде героя, потому что умел переворачивать армейские бронетранспортеры с помощью всего лишь пустых бочек из-под пива. Как и большинство католиков в Западном Белфасте, он восхищался людьми из ИРА и одновременно боялся их — восхищался, потому что они защищали жителей от протестантских экстремистов; боялся, потому что они жестоко избивали и ломали ноги любому, кто нарушал установленные правила поведения. Именно так поступили с отцом Магуайра, наказав безработного докера за сбыт краденого.

К тому времени Кевин уже состоял в На фианна эйрин — организации наподобие скаутской, — и отец, несмотря на постигшее его несчастье, настоял на том, чтобы сын остался в ее рядах. В двадцать два года Магуайр вступил в ИРА. Церемония принесения присяги прошла в доме родителей в Баллимерфи. Он навсегда запомнил выражение на лице отца, в котором гордость за сына, ставшего членом могущественной организации, смешалась с унижением — ведь именно эта организация сделала его самого калекой. Кевина приписали к Бригаде Белфаста, а со временем включили в элитное подразделение, действовавшее на территории Британии. У него появились хорошие контакты в Армейском совете, военном командовании ИРА, и разведслужбе, что помогало добывать ценную информацию, когда он стал работать на ЦРУ.

Событием, подтолкнувшим Магуайра на путь предательства, стало нападение на колонну демонстрантов в День памяти 8 ноября 1987 в Эннискиллене. Тогда от взрыва мощной бомбы погибло одиннадцать и было ранено шестьдесят три человека. ИРА попыталась сбить волну общественного возмущения, заявив, что случившееся было ошибкой. Магуайр знал правду — он входил в состав группы, готовившей теракт.

То, что Армейский совет санкционировал нападение на гражданских, привело Магуайра в ярость. Он дал себе клятву, что в будущем не допустит ничего подобного. Ненависть и недоверие к британцам исключали возможность контактов с Интеллидженс сервис или Специальной службой Королевской полиции Ольстера, так что при следующем посещении Лондона он установил связь с ЦРУ. На встречу с ним в Белфаст вылетел Майкл Осборн. Магуайр отказался от денег — «ваших тридцати серебряников», — и постепенно Майкл проникся к нему, террористу ИРА, уважением.

Между ЦРУ и британскими спецслужбами существует договоренность: Управление не вербует агентов в рядах спецслужб и не предпринимает попыток проникнуть в ИРА. После того, как Осборн установил контакт с Магуайром, Управление обратилось к британцам. МИ5 поначалу колебалась, но потом все же дала согласие на дальнейшие встречи при условии, что будет получать информацию одновременно с ЦРУ. На протяжении нескольких лет Магуайр сообщал американцам о готовящихся акциях ИРА и предоставлял данные о составе высшего командования организации. Он стал самым ценным информатором за все время конфликта. Когда Майкла отозвали в Штаты, связь с Магуайром передали другому американцу, Джеку Букэнану, из лондонской резидентуры ЦРУ. С тех пор Осборн не виделся и не разговаривал с Кевином.